Моя Калмыкия
01:17 29.01.2025

     На протяжении многих лет в мастерской Н. А. Санджиева меняются десятки эскизов. Одни исчезают вовсе, другие в виде скульптурных портретов, деталей лепных украшений и монументальных композиций переселяются на улицы городов и сёл, в залы музеев, художественных картинных галерей. Но неизменно почетное место в мастерской скульптора занимают различные варианты портретов и памятников, посвящённых славному сыну калмыцкого народа, легендарному полководцу, Герою Советского Союза, генерал-полковнику O. И. Городовикову.

     Почти все ведущие мастера изобразительного искусства Калмыкии отдали дань уважения в своём творчестве этому замечательному человеку.

     Воссоздать в скульптуре образ O. И. Городовикова было давней и заветной мечтой Н. А. Санджиева, к реализации которой он относился с большой ответственностью. Мастер прекрасно сознавал всё значение личности O. И. Городовикова и как видного советского военачальника и как одного из ярких представителей калмыцкого народа, воплотившего в себе лучшие черты национального характера.

      Об O. И. Городовикове скульптор узнал ещё в раннем детстве. В середине 30-х годов, учась в школе, Никита Санджиев вместе со сверстниками по передачам радио и газетным сообщениям следил за героическим походoм красноармейцев под командованием О. И. Городовикова, которые спешили на помощь отрезанным снeжными лавинами в горах Памира жителям Мургаба. Но, вглядываясь в портреты героя-полководца, слушая рассказы, песни и легенды o нём, юный Никита не мог и представить себе что ему выпадет честь быть автором первого большого конного памятника O. И. Городовикову.

     Это произойдёт спустя несколько десятков лет. 

     Но будущий скульптор начал готовиться к работе над монументом c самого начала своего творческого пути. B 1956 году он ездил в Москву, где надеялся на встречу co своим знаменитым земляком. K сожалению, она не состоялась. Ока Иванович был в отъезде. Но посещение квартиры Городовикова, хоть и мимолётное пребывание в обстановке, в которой тот жил, произвело на молодого скульптора большое впечатление.

     H. A. Санджиев встретился co своим легендарным земляком в Элисте. - Это был последний приезд Оки Ивановича в Калмыкию, - вспоминал скульптор, - знакомство произошло y гостиницы << Элиста >>. Меня представили генералу. Я, конечно, волновался, и оттого в памяти почти не сохранились детали встречи. Пожалуй, помню достоверно одну фразу, произнесенную Окой Ивановичем легким, чуть хрипловатым голосом:

     — Ну, если вы художник, то нарисуйте нас.

     K сожалению, скульптору не удалось сделать ни одного рисунка O. И. Городовикова c натуры. Пребывание генерала в Калмыкии было расписано по минутам. Земляки, щадя здоровье дорогого гостя почтенного возраста, не хотели его лишний раз беспокоить. И всё же восприимчивый глаз художника навсегда запечатлел в памяти живой образ полководца: его острый и добрый взгляд, лучи морщинок на смуглом подвижном лице, сухощавую подтянутую фигуру профессионального военного, достоинство и в то же время простоту в общении c людьми.

     Поистине неоценимую помощь в сoздании скульптурного изображения O. И. Городовикова оказал H. A. Санджиеву прославленный командарм Первой Конной C. M. Буденный. Скульптор имел счастье встретиться c ним не однажды и даже лепил маршала c натуры. Семён Михайлович c уважением рассказывал o своём боевом соратнике и друге, делился воспоминаниями o совместно пройденном ратном пути. Эти рассказы и воспоминания Будённого во многом определили направление работы скульптора в постижении характера Городовикова, в решении главной идеи памятника.

     Первое скульптурное изображение O. И. Городовикова относится к 1956 году, когда Н. A. Санджиев выполнил по заказу краеведческого музея бюст полководца. Работа была сделана быстро, как бы на одном дыхании. И всё же ей свойственно скорее умозрительное начало, хотя мастеру и удалось добиться довольно точного портретного сходства. Бюст, выполненный H. A. Санджиевым, представляет интерес как первая попытка воплощения в скульптуре образа O. И. Городовикова.

     Прошёл довольно значительный период творческих поисков, совершенствования мастера, пока, наконец, скульптор вновь обратился к одной из главных своих тем. Произошло это после поездки H. A. Санджиева на Дон в места, связанные c детством, юностью O. И. Городовикова, c началом его революционной деятельности. Скульптор побывал на хуторе Мокрая Эльмута. Время не пощадило и землянку Городовиковых и многое из того, что связано c жизнью этой бедной казачьей семьи. Но сам хутор в основном сохранил свои очертания, a главное, ещё живы были люди, которые помнили и самого Оку Ивановича и его близких, родных. Рассказы хуторян-старожилов расширили исторические познания скульптора o прежнем укладе жизни, казачьем быте. Новый импульс творческой фантазии H. A. Санджиеву дали изумительные картины местной природы.

     Особенно богатый материал он нашёл в донских станицах, известных всем по шолоховским произведениям, и прежде всего в Платовской, ныне носящей имя Будeнного. Здесь создан превосходный музей Первой Конной армии, среди экспонатов которого немало волнующих свидетельств ратной дружбы и совместной борьбы за власть Советов С. M. Буденного и O. И. Городовикова.

     Мятежный дух казацкой вольности, революционной романтики, который заряжал всякого, кто ступал на донскую землю, вдохновил скульптора на произведение, на первый взгляд, вовсе не героическое. Хотя тема располагала к тому. Колхозники Мокрой Эльмуты очень хотели иметь в своём доме Культуры изображение легендарных сынов Дона - C. M. Буденного и O. И. Городовикова. 

     Скульптор c особым вдохновением приступил к её выполнению. Поначалу работа спорилась. Образы прославленных полководцев c пронзительной ясностью являлись в его изображении. Свежие впечатления от поездки на Дон, казалось, избaвляли ого от напряжения творческой фантазии. Ничего не надо было придумывать, присочинять. Один эскиз, второй, третий. Все вроде бы хороши, бери за основу любой. Но скульптор продолжает предварительную работу. И чем рельефнее, чётче вырисовывается первоначальный замысел, тем больше он чувствует внутреннюю неудовлетворенность. Он пробует искать причину её, меняя форму, силуэт, масштаб, саму композицию, наконец. Проходит немало времени, пока мастер неожиданно для себя вынужден был признать, что его не удовлетворяет сама трактовка будущего произведения. Первоначально он как бы по инерции пошел на поводу y темы. Оказавшись в плену традиционных представлений o героике Гражданской войны, скульптор искал решение образного воплощения её во внешнем проявлении . Но, работая в этом направлении, H. А. Санджиев постепенно пришёл к неизбежному выводу, что его произведению уготована судьба обыкновенной иллюстрации пусть эффектного, но частного эпизода в богатейшей жизни персонажей.

     И скульптор избрал другой путь. Вспоминая свои встречи на донской земле, он обратил внимание на то, что земляки C. M. Будённого и O. И. Городовикова говорили o них, как o живых людях, c уважением, но без славословия. А ведь если вдуматься, - рассуждал скульптор, - и в самих моих героях и в их судьбах нет ничего исключительного, Оба они выходцы из народа, оба разделили c ним все его тяготы, беды, радости, оба воевали за власть Советов. Да и вся жизнь их и славные дела принадлежали народу.

     Живые среди живых - эти словa избрал - Н. А. Санджиев основой кoмпозиционного мотивa большой скульптуры, посвященной C. M. Будённому и О. И. Городовикову.

     Мастер дал ей название << Вспоминая былые походы >>. Может быть, оно родилось под влиянием известных пушкинских строк:

Бойцы вспоминают минувшие дни

И битвы, где вместе рубились они.

     Cкульптуpа изображает C. М. Будённого и О. И. Городовикова, сидящих на скамейке за спокойной беседой. Их позы свободны, и весь их облик прост, естественен.

     Скульптуру нельзя назвать эффектной, но именно простота композиции позволяет сосредоточить зрительское внимание на внутренней сути героев. Откованные в алюминии в натуральную величину, они заняли своё место в колхозном Доме культуры на родине Оки Ивановича в Мокрой Эльмуте. Когда в Дом культypы приходят люди и останавливаются y скульптуры , то кажется, что и они участвуют в разговоре своих прославленных земляков,

     Разрабатывая тему О. И. Городовикова, Н. А. Санджиев ставит перед собой различные творческие задания. И для их решения использует различные материалы. Как и многие его коллеги, скульптор неравнодушен к дереву. Особенно часто он обращается к этому материалу в портретных работах. B дереве выполнен мастером и один из портретов O. И. Городовикова. Эту скульптуру по праву можно назвать сюжетным портретом, так как состоит она из двух частей - головы полководца и головы его коня. Эта работа в своё время вызвала противоречивые суждения и среди зрителей и среди специалистов. Одни считали скульптуру чересчур нарочитой, другие же отмечали оригинальность творческого поиска. Не будем вдаваться в подробности доводов и тех и других, ведь уже сам факт спора свидетельствует o повышенном интересе к работе, что, в свою очередь, даёт право отнести её к числу незаурядных творений мастера. Отказываясь от каких-либо деталей, H. А. Санджиев в этой скульптуре, кажется, до предела усложняет задачу - минимальными средствами дать полноценный образ полководца, причём, полководца-конника. И, действительно, невозможно представить жизнь O. И. Городовикова без коня. Работая над этой скульптурой, мастер, вероятно, не раз вспоминал слава C. М. Будённого:

       — Более превосходного конника, чем Ока Иванович, я не знал.

     Вводя изображение головы коня в портретную композицию, скульптор не столько хотел подчеркнуть профессиональную принадлежность своего героя, сколько попытался придать этому изображению роль символа беспокойной, мятежной жизни полководца.

     Скупыми, без излишней деталировки, но точными штрихами воссоздает H. A. Санджиев лицо О. И. Городовикова. В данном случае дерево как материал великолепно подчеркивает характерные особенности восточного лица: гладкие скулы, широкий разлёт бровей, узкий разрез глаз, плавный, но крепкий овал подбородка. Знаменитые усы Оки Ивановича, словно при встречном ветре, плотно облегают нижнюю часть лица, придавая ему устремленность вперёд...

     По чёткости и пластической выразительности, по глубине чувств, концентрации мысли это произведение скульптора, обретая черты монументальности, выходит за рамки индивидуального портрета. O. И. Городовиков предстаёт в нём как обобщённый образ героя-будёновца.

     Как ни значительны, как ни интересны по художественному решению названные работы H. A. Санджиева, посвящённые легендарному полководцу, всё же они стали лишь определёнными вехами на пути к главному произведению на эту тему - большому конному памятнику O. И. Городовикову, который ныне украшает площадь его имени в Элисте. Создание этого монумента, помимо чисто скульптурных задач, предусматривало и архитектурное оформление постамента.

     - Вначале, - вспоминает H. A. Санджиев, - для этой цепи пригласили в Элисту архитекторов, которые участвовали в работе над мемориалом Хатынь. Вместе c ними мы после долгих споров и поисков определили место будущего памятника.

     По общему признанию место для памятника выбрано превосходное. Площадь им. O. И. Городовикова - центр жилого массива. Её пересекают прямые улицы, к тому же сама площадь расположена на более высоком месте, и поэтому памятник виден ещё издалека. Но он также хорошо смотрится и c ближних позиций. Несмотря на многоэтажность домов, расположенных по окружности площади, памятник как бы царит над ней на фоне широкой перспективы города.

     Постамент архитекторы предложили выполнить из гранита. B центральной части его предполагался рельеф, изображающий конную атаку. A форма постамента по замыслу архитекторов должна была напоминать символическое знамя.

     Но в художественно-экспертной комиссии, куда входили многие известные скульпторы, не было единодушного мнения по представленному проекту. Обсуждение затянулось.

     - Тогда, - вспоминает скульптор, - мы решили доработать постамент своими силами и пригласили принять участие в этом деле молодого местного архитектора Василия Нимгирова.

     Собственные творческие поиски заставили нас в конце концов полностью отказаться от первоначального варианта постамента. Элиста - город степной. Поэтому более целесообразно избрать для постамента форму степного кургана. Конный памятник на нём будет смотреться и органичнее и естественнее.

     Этот вариант постамента единодушно одобрила и художественно-экспертная комиссия. Но скульптору H. A. Санджиеву прежде всего пришлось решать основном вопрос: как изобразить самого O. И. Городовикова? То ли отважным начдивом Первой Конной, ведущим будёновцев в атаку на белых? То ли генералом, приветствующим победоносные полки? Подобных вопросов вставало перед H. A. Санджиевым много. A ответ должен быть один, убедительный и для самого скульптора, и для его современников, и для будущих поколений...

     - Желая создать оригинальное произведение, - вспоминал H. A. Санджиев, - я в то же время не мог не считаться c тем представлением об Оке Ивановиче, которое жило в народе. B песнях и легендах Ока Иванович представал прежде всего как бесстрашный воин революции, герой борьбы за впасть Советов. Народ воспевал не только недюжинную силу и доблесть, ловкость и мудрость своего сына, но и любовался его конём, шашкой, буркой и папахой. Любовался не только потому, что они красивы сами по себе, в народном понимании они прежде всего олицетворяли добрые силы, хранившие, не раз спасавшие героя от гибели.

     Так и лепил скульптор О. И. Городовикова - в бурке, папахе, при шашке на верном коне. Но глядя на первые эскизы, Н. А. Санджиев мучительно раздумывал, как органически объединить в композиции все, даже малейшие детали, как сделать, чтобы памятник смотрелся со всех сторон одинаково цельно и выразительно? Ответы на эти вопросы он искал и в опыте выдающихся скульпторов прошлого, в частности, в творчестве своего любимого скульптора Э. М. Фальконе. Его знаменитый конный памятник Петру I в Ленинграде давно стал классическим образцом монументального искусства. Ещё и ещё раз внимательно вглядываясь в каждую деталь этого памятника, Н. А. Санджиев пытается понять, как его автор определял центр композиции, её решающую точку?

     Вспомнились прочитанные в одной из книг о Шадре слова: «...Монумент невозможен без точного, ясного жеста. Жест оживит его, придаст жизненность, не даст застыть. Композиция должна определяться не только идейным замыслом, но и сюжетом памятника: скульптор должен остановить момент бытия, передать мгновение и в то же время заставить это мгновение стать вечностью. И вечность эта в характерной содержательности сюжетного движения, в концентрации в нём того, что было не только присуще человеку, но и особенно важно в его жизни...»

     После открытия монумента, в общем положительно оценивая его, некоторые ветераны, особенно те, кому довелось служить в кавалерии, высказывали мнение, что всё же памятник смотрелся эффектней, если бы скульптор изобразил О. И. Городовикова с шашкой в руке.

      - Может быть, так было бы эффектней, - отвечал скульптор. - Но это обеднило бы идею монумента. Во-первых, памятник находится в центре мирного города. Во-вторых, шашка в руке О. И. Городовикова снижала бы значимость его как полководца и общественного деятеля...

     Нельзя не согласиться с автором, что избранный им жест правой руки О. И. Городовикова - высоко поднятой вверх, как бы приветствующей земляков нынешнего и будущих поколений придаёт особую величественность образу полководца и масштабность всему монументу.

      Немало трудностей пришлось испытать скульптору при выполнении фигуры коня. Ранее по признанию Н. А. Санджиева, ему никогда не приходилось лепить лошадей такого размера. Поэтому, начиная работу над эскизами, Н. А. Санд­жиев одновременно изучает анатомию лошадей, много лепит их с натуры. В то время его часто можно было встретить в совхозе «Ут-Сала» и в конезаводе имени О. И. Городовикова. Руководство последнего предоставило в распоряжение скульптора великолепного жеребца донской породы по кличке Баскетбол. Но для работы над памятником необходим был не только конь, но и всадник. Н. В. Бадьминов, ветеран Первой Великой Отечественной войны, в 1942-м командовавший эскадроном в составе 110-й Отдельной Калмыцкой кавалерийской дивизии, оказал скульптору неоценимую помощь. Храбрый человек, с детства имевший дело с лошадьми, он великолепно владел сложнейшими элементами вольтижировки. И если даже самые придирчивые знатоки верховой езды единодушно отмечают безукоризненную посадку бронзовой фигуры О. И. Городовикова, то в этом немалая заслуга Н. В. Бадьминова.

     Покорённый его мастерством и душевной щедростью, благодарный ваятель сработал скульптурный портрет своего доброго помощника, который экспонировался на республиканской выставке.

     Торжественное открытие конного памятника О. И. Городовикову в Элисте в 1976 году явилось крупным событием в общественной жизни Калмыкии. Памятник стал не только достойным украшением степной столицы, но в некоторой степени превратился в её символ, в одну из её достопримечательностей. У подножия монумента букеты цветов. Они не только дань глубокого уважения к легендарному сыну калмыцкого народа, но и признание творческой удачи тех, кто создавал монумент.

                                                             В. А. Дейнега                читать далее . . .